— Верно. Список возглавляет миссис Дейкерс. Стало быть, вы сочли, что она более всех подходит для роли преступницы.

— Не то чтобы более всех подходит, — возразил мистер Саттертуэйт, — вернее, меньше всех не подходит.

— А еще вернее было бы так: вы все предпочли бы, чтобы именно она оказалась преступницей.

Мистер Саттертуэйт открыл было рот, чтобы пылко возразить Пуаро, но, поймав насмешливый взгляд пронзительных зеленых глаз, передумал.

— Ей-богу, кажется, вы правы, мосье Пуаро. Но это получилось бессознательно.

— Я бы хотел кое-что спросить у вас, мистер Саттертуэйт.

— Я к вашим услугам, — ответил с готовностью мистер Саттертуэйт.

— Из ваших слов я понял, что миссис Беббингтон расспрашивали сэр Чарлз и мисс Литтон Гор.

— Да.

— Вы с ними не ходили?

— Нет. Трое — это уж слишком.

Пуаро улыбнулся.

— К тому же, сдается мне, на уме у вас было нечто иное. Вы расставили сети совсем в другом месте… Итак, куда же вы направились, мистер Саттертуэйт?

— На чай к леди Мэри Литтон Гор, — нехотя ответил мистер Саттертуэйт.

— О чем же вы говорили?

— Она почтила меня доверием, рассказала, сколь тягостна была ее жизнь в замужестве.

И он вкратце передал Пуаро содержание их разговора. Пуаро сочувственно кивал.

— Вот так в жизни и бывает — юная идеалистка выходит за негодяя и слушать никого не хочет. А о ком-нибудь еще вы говорили? Об Оливере Мендерсе, например?

— Говорили.

— И что новенького вы о нем узнали?

Мистер Саттертуэйт повторил то, что услышал от леди Мэри.

— А почему вы подумали, что у нас был о нем разговор?

— Ведь вы для того туда и пошли. Да-да, и не уверяйте меня в обратном. Может быть, вы и надеялись, что преступление совершили миссис Дейкерс или ее муж, но вас не оставляла мысль, что это сделал Мендерс.

Мистер Саттертуэйт хотел было возразить, но Пуаро не стал его слушать.

— Да-да, вы по своей природе скрытны и предпочитаете свои соображения держать при себе. Я вас хорошо понимаю. Я и сам такой.

— Да нет же, право, я его не подозревал, это просто нелепо. Я только хотел побольше о нем узнать.

— Вот именно. Ваш выбор невольно пал на него. Меня, признаться, этот молодой, человек тоже интересует. С того самого вечера, когда мы здесь обедали. Видите ли, я понял тогда…

— Что? — нетерпеливо перебил мистер Саттертуэйт.

— Что здесь, по крайней мере, двое — а может быть, и больше — разыгрывают спектакль. Один из них — сэр Чарлз. — Пуаро улыбнулся. — Он выступал в роли бывалого морского волка, я не ошибаюсь? Что ж, это вполне естественно. Великий актер не перестает играть, даже если он оставил сцену. Но вот юный Мендерс — он ведь тоже играл. Играл роль скучающего, пресыщенного жизнью повесы. А ведь на самом деле он вовсе не таков, он на редкость наблюдателен и энергичен. Потому-то я и приметил его, мой друг.

— Как вы догадались, что Мендерс занимает мои мысли?

— По разным мелочам. Вас заинтересовала авария, в результате которой Мендерс оказался в Мелфорт Эбби. Вы не пошли с сэром Чарлзом и мисс Литтон Гор к миссис Беббингтон, Почему? Потому что сами хотели кое-что расследовать, не привлекая к себе внимания. Вы направились к леди Мэри, чтобы разузнать о ком-то. О ком? Конечно, о ком-то из местных. Об Оливере Мендерсе. Затем весьма показательно, что вы его поставили в конце списка. Кого вы меньше всего подозреваете? Разумеется, леди Мэри и мадемуазель Мими, однако в вашем списке Мендерс идет после них, потому что он — темная лошадка, и вы приберегли его для себя.

— Боже мой! Неужто я в самом деле таков, каким вы меня представили?

— Precisement. [21] Вы наблюдательны, у вас острый проницательный ум. Ваши суждения — ваше личное достояние, и вы не демонстрируете их всем и каждому.

— Думаю, что… — Мистер Саттертуэйт не успел договорить — дверь отворилась, и вошел сэр Чарлз, упругим, пружинистым шагом.

— Брр, ну и ночка! Штормит вовсю!

Он налил себе виски с содовой. Мистер Саттертуэйт и Пуаро от виски отказались.

— Ну что ж, давайте наметим план действий, — сказал сэр Чарлз. — Где список, Саттертуэйт? Ах, вот он, благодарствуйте. А теперь, Пуаро, пожалуйста, сообщите нам ваше ученое мнение. Как мы поделим между собой предстоящую нам работу?

— А что бы вы сами предложили, сэр Чарлз?

— Мы могли бы поделить между собой всех подозреваемых, идет? Итак, первая — миссис Дейкерс. Тут, вероятно, лучше всего справится Мими. По-моему, она сгорает от желания приняться за это дело. Ей, наверное, кажется, что мужчины просто не могут быть объективны к даме, туалеты которой поражают своим великолепием и роскошью. Думаю, к миссис Дейкерс легче всего найти подход, если обратиться к ней как к модельеру. Мы с мистером Саттертуэйтом тоже готовы разыграть гамбит, если понадобится. Следующим идет капитан Дейкерс. Я знаком с его приятелями по скачкам. Думаю, у них мне удастся что-нибудь разузнать. Затем — Анджела Сатклифф.

— Видимо, ею тоже предстоит заниматься вам, Картрайт, — сказал мистер Саттертуэйт. — Вы ведь с ней близко знакомы, не так ли?

— Да. Именно поэтому я предпочел бы, чтобы за нее взялся кто-нибудь другой… Во-первых, — он грустно улыбнулся, — меня обвинят в том, что я недостаточно усердствую, а во-вторых.., мы с ней друзья, понимаете?

— Parfaitement, parfaitement… [22] В вас говорит деликатность. Это так естественно. Наш добрый друг мистер Саттертуэйт, вероятно, сможет взять на себя эту миссию.

— Леди Мэри и Мими — они не в счет, конечно. А как с юным Мендерсом? Он ведь случайно попал на обед к Толли. И все же, мне кажется, его надо включить.

— Мистер Саттертуэйт мог бы им заняться, — сказал Пуаро. — Но, полагаю, сэр Чарлз, вы кое-кого пропустили. В вашем списке значится еще мисс Мюриэл Уиллс.

— Да, верно. Итак, если Саттертуэйт берет Мендерса, я могу заняться мисс Уиллс. Стало быть, договорились? Хотите что-нибудь предложить, мосье Пуаро?

— Нет, нет, пока ничего. Буду с нетерпением ждать результатов.

— Конечно, мы будем держать вас в курсе дел. И знаете, что мне пришло в голову? Если удастся раздобыть фотографии наших подозреваемых, можно попытаться навести о них справки в Джиллинге.

— Блестящая мысль, — отозвался Пуаро. — И вот еще что: сэр Бартоломью не пил коктейлей, но портвейн-то он пил?

— Да, он питал к нему слабость.

— Странно, что он не почувствовал в нем постороннего привкуса. Чистый никотин очень едкий и неприятный на вкус.

— Не забывайте, что, возможно, в портвейне не было никотина. Содержимое стакана подверглось химическому анализу.

— Ах да.., как глупо, что я запамятовал. Однако его все-таки отравили именно никотином, и он не мог не почувствовать этого неприятного привкуса.

— Не уверен, — в раздумье сказал сэр Чарлз. — Прошлой весной Толли перенес сильнейшую инфлюэнцу, и после этого обоняние и вкус у него заметно притупились.

— Ах вот оно что. Тогда понятно. Это значительно все упрощает.

Сэр Чарлз подошел к окну.

— Все еще штормит… Пошлю за вашими вещами, мосье Пуаро. «Роза и корона» хороша для сумасбродных художников, а вы, я думаю, предпочтете чистую и удобную постель.

— Благодарю. Вы чрезвычайно любезны, сэр Чарлз!

— Пустяки. Пойду распоряжусь.

Он вышел. Пуаро взглянул на мистера Саттертуэйта.

— Если позволите, я бы хотел вам кое-что посоветовать.

— Да?

Пуаро подался к нему и тихо сказал:

— Спросите Мендерса, зачем он подстроил аварию. Скажите, что полиция его подозревает, и посмотрите, как он себя поведет.

Глава 6

Синтия Дейкерс

Демонстрационный зал Модного дома «Амброзия Лимитед» поражал безупречным вкусом. Светлые, почти белые стены, толстые пушистые ковры приглушенных тонов, изысканно-блеклая обивка мебели. Лишь кое-где поблескивал хром, да одна из стен была расписана крупными геометрическими фигурами ярко-синего и лимонно-желтого цветов. Недаром оформлением интерьеров занимался модный молодой художник Сидней Сандфорд.